часть третья. шлюпка-каталка
Когда асфальт температурой в двести градусов засыпают в твой пароход, это красивое и вонючее зрелище. Пятьсот тон свежесваренной черной каши сначала накрываются тентом, похожим на противопожарные полотна. Серо-серебристая чем-то пропитанная ткань. Трюм закрывается алюминиевыми крышками-понтонами, которые на цепочках поднимает передвигающийся по палубе на цепях экскаватор. Цепи, оковы или кандалы? Сверху трюм еще раз накрывается уже прорезиненным тентом. Открытое море, точнее океан, это вам не шутки. Как говорит мотивирующий мем – вода внутри никому не нужна. А поскольку трюм один, то еще и опасна. Чтобы тент плотно прилегал, его забивают колышками по периметру. Но вот беда, тент часто рвется, а новый стоит денег. Я вспомнил как отец учил в детстве зашивать кожаные вещи. Из жесткой проволоки делается шило, с кольцом с одной стороны. Вторая сторона затачивается по типу гарпуна. Теперь суровой нитью можно сшить что угодно. Потомки викингов были в восторге. Но вдруг сверху, где-то над капитанским мостиком прозвучал голос: «Ручкам он работать не умеет, ему бы только говорить». Экскаватор замолчал и наступила тишина.
Приехали. Румяная «самаритянка» привезла из приемного отделения каталку, на которую с помощью «альтернативного воина» меня переместили и передали сотрудникам госпиталя. Хорошего дня и поправляйся, сказали они оба на прощанье и уехали дальше спасть людей.
«Травматологи летом делают деньги на мотоциклистах, зимой на любителях горных лыж, а на правдолюбах – круглогодично». Мне показалось именно так было написано при в ходе в приемное отделение. Сезон лыж подходил к концу, а больница готовилась к худшему. Локдаун принесет не только наплыв пациентов с новой и еще непонятной болезнью, но и адептов домашнего насилия, суицида и любителей бытовых экспериментов. Штош (!), ситуация позволила всем почувствовать себя немного моряками. Не в смысле ром и треугольная шапочка из фольги, по типу диснеевских пиратов. А затворничество в ограниченном помещении с людьми, которые еще совсем недавно казались безобидными и вполне милыми, а сегодня один присутствием угрожающие шаткому внутреннему балансу. Без понимания сроков окончания рейса и когда тебя сменят.
«Шлюпка-каталка», пройдя пороги и изгибы входа в приемное отделение, ударившись о стену, остановилась в коридоре. То ли прохлада студёной горной реки, то ли экономия на отоплении, но в коридоре было зябко и неуютно. Впрочем, в больнице и не должно быть уютно. Тут люди должны вспоминать о вечном, о том, что не сделали, о том, что сделали не так. Как говорит старый анекдот про водителя автобуса, попавшего в рай, и священника, попавшего в ад – в его автобусе люди молились, а на твоих проповедях люди спали. Хороший повод задуматься, почему ты здесь. Санитарка вынесла стеганные одеяла, которыми накрыла ряды вновь прибывших жертв всемирного тяготения. Веки налились свинцом.