Разлитые надежды

В известной книге Булгакова описывается момент, как некая Аннушка взяла и разлила масло. Ну как разлила, по всей видимости ей помог один из персонажей. И масла то немного было, а последствия, скажем откровенно, малоприятные. Что уж говорить, когда «разливают масло» в промышленных масштабах. Наверняка все помнят эпичный теплоход Exxon Valdez, который в 1989 году возле берегов Аляски сел на мель. Да так неудачно, что из него вылилось 37 тысяч тон нефти. Много ли это? Ведрами точно не вычерпать. А если учесть, что в одна автоцистерна-полуприцеп — это плюс-минус 30 кубометров, то вылилось порядка полторы тысячи автоцистерн. Причем не просто вылилось. Помните, что нефть легче воды? А расположилось по поверхности на огромной площади в 2 тысячи километров. Шторм помог, направив нефтепродукты на близлежащий берег, превратив его в безжизненную черную жижу. 

Думаете нефть была самой опасной? Как показывает отчет ликвидации аварии, последствия розлива били ликвидировали от силы на 10%. Но вот аварийная команда и волонтеры получили целый «букет» в виде повреждений печени, почек, легких и кровеносной системы ввиду использования реагента для очистки нефтепродуктов. В реагенте Корексит содержался 2-бутоксиэтанол и здоровью не способствовал. Кстати, волонтеры были из одноименного города Валдиз, в честь которого назван пароход. Вообще, отчетов было много. Рекомендаций и регламентов, которые стерпела бумага, было произведено в типичном для цивилизованного мира масштабах. Тут тебе и нехватка экипажа, а как следствие его хроническая усталость. И конструктивные особенности судна, хотя уже много лет существовала конвенция МАРПОЛ с требованиями к танкерам. И использование, а точнее неиспользование навигационного оборудования ввиду его неисправности. И экономия на буксирах. И плохая коммуникация со службой движения, и… Впрочем, на борту не было обнаружено лиц в состоянии какого-либо опьянения. С чувством выполненного долга мировое сообщество вернулось к просмотру сериалов, футбола и рекламных блоков. Казалось бы – «never again» и всё для этого сделано. 

Не верите. Ну и правильно. Просто наберите в Гугле: «аварии и розливы нефти или нефтепродуктов», и вы удивитесь завидной регулярности. Многие случаи не попадают в массмедиа. Во-первых, медиа нужна масштабность и драма. А во-вторых, участники, и особенно виновники, стараются шибко не рекламировать свои «залеты». И я тоже не исключение. 

Случай был спустя почти 10 лет после Exxon Valdiz. Маленький, старенький, синенький с сильными вкраплениями рыжей ржавчины пароходик, перевозящий всякую сыпучую ерунду по бесчисленным фьордам Скандинавии. В пароходе было «всё прекрасно». В смысле: нас было очень мало, мы работали иногда круглосуточно, судно было в два раза старше моих 20-ти с небольшим лет, а навигационное оборудование больше напоминало музей. Я - матрос в ярко красном комбинезоне, смачно изляпанном краской и солидолом аки картины авангардных художников. Один из собственников жил на острове Бомлё, что недалеко от норвежского Бергена. Идиллия для людей, желающих организовать секту – изолированно и скучно. То ли «папа Чель», совладелец чудесного флагмана решил увидеть своё детище. То ли у второго владельца, нашего механика не было сил опять работать, но пришли мы в Бомлё на выходной. Пришвартовались, подсоединили питание от берега, отдыхаем, жмурясь на солнышке. Подъезжает папа Чель на черном «папамобиле», поднимается на борт, здоровается со всеми. А следом выходит милое создание, как бы сказал поэт, с легкими следами порока на лице. На острове тоска, в воскресение вообще всё кроме местной церкви закрыто. И видимо в виде Диснейленда, папа Чель решил показать доче приданное – а что, владелец фабрик, газет, пароходов, ну вы поняли. 

Девушка нехотя вышла из машины, скептически окинув взглядом ржавое наследие былой эпохи, путь к которому пролегал по шаткому как карьера офисного менеджера, алюминиевому трапу. Мы поздоровались и неспешно разговорилась. Оказалось, что после средней школы папа отправил её учиться в Америку. Там было весело, местами слишком, посему в виде дисциплинарной меры её вернули обратно в обитель благопристойности и грусти. Сейчас ей светило стать счастливой обладательницей загородного коттеджа, мужа с животиком, четверых детей и воскресных посиделок с соседками. Милыми, но люто недолюбливающими друг друга, основная цель встречи с которыми — совместное просматривание каталогов, чтобы не приведи господи не купить одинаковые наряды. Но тут у собеседницы блеснули чертики в глазах, и она тихо по-заговорщицки спросила: «А хочешь я покажу тебе остров? Тогда я вечером заеду…» Перед глазами молниеносно пронесся фрагмент из стихотворения:

В воскресный день с сестрой моей
Мы вышли со двора.
„Я поведу тебя в музей"
— Сказала мне сестра.
…

Мы видим город Петроград
В семнадцатом году:
Бежит матрос, бежит солдат,
Стреляют на ходу
…

Так в Октябре упала власть
Буржуев и дворян.
Так в Октябре мечта сбылась
Рабочих и крестьян. 

Кровь и недвусмысленные фантазии залили краской лица обоих, что не могло не остаться незамеченным зоркому глазу папы Челя. Ему таких приключений нафиг не надо было, ибо он спал и видел, а также всячески подготавливал «династический брак» с председателем местного самоуправления, состоятельного почетного гражданина острова с сыном, похожим на Гарри Поттера и Дуремара одновременно. Машина папы еще не успела скрыться за поворотом, а механик уже запускал главный двигатель. По пути на соседний остров, с которым гарантированно нет связи, мне деликатно объяснили «что приливы на Бомлё дюже сильные нынче, небезопасно оставаться на ночь». Ну и фиг с ним, зато высплюсь. 

Напевая себе под нос песенки механик, похожий на Вини Пуха, наводил порядок в своем хозяйстве - чего-то куда-то переливал. Я сидел на корме и лопал приготовленные бутерброды. Под ногами чуть слышно гудели насосы, пели птички, ничего не предвещало беды. Как вдруг появился запах дизеля. Из машинного отделения на корму были выведены гуськи, трубы с загнутым как шея у лебедя, концом. Почему не сработал клапан, непонятно, но на палубу из трубы хлестало топливо. Сняв майку и затолкав её в шпигат – отверстие в палубе для стекания морской и дождевой воды, я побежал искать нашего Вини Пуха. Вы бы видели его лицо! Несмотря на своё грузное телосложения он порхал как бабочка по узким и крутым трапам с мешком абсорбента в одной руке и канистрой с реагентом в другой. Как мы не старались, часть дизеля попала за борт. Что сделал Вини Пух? Правильно. Набрав реагента в ведро, он смело и ловко плеснул за борт в центр радужного масляного пятна. На его счастье, тогда еще не было телефонов с камерами и Тик Тока. Иначе бы он стал не только звездой, но и арестантом. Метрах в ста от нас располагались фермы с лососем, мирно плескавшимися в зеркальной воде фьорда. На радость Вини Пуха реагента было много. Вымыв палубу «с шампунем» и убедившись в отсутствии следов происшествия, мы перебрались на остров подальше. Как вы догадались, тоже из-за «приливов». Пробурчав себе под нос на норвежском что-то типа «never again», Вини Пух впал в спячку и нам того же рекомендовал, пока есть такая возможность. 

Правильно ли мы тогда поступили? Кончено, нет. Был ли это единичный случай? Судя по запасам реагента, нет. Будут ли ваши сотрудники и руководители утаивать происшествия? Даже не сомневайтесь. Вот тут и приходит на ум необходимость «контрольных закупок» в ключевых процессах. Так, чтобы свои про них даже не подозревали, а по сему и договориться не смогли.